«Остановить поиск? А вдруг они еще живы»: семью с 5-летним ребенком ищут в тайге уже неделю — есть ли шансы

Поиски семьи Усольцевых, вышедших на тропу к скале Буратинка в Красноярском крае 28 сентября, начались 1 октября. В этот день поисковики получили ориентировку и выехали к поселку Кутурчин. Он находится в 200 километрах от Красноярска. Как говорят поисковики, там есть-то две базы да три двора. К концу подходит первая неделя поисков, которая не принесла никаких результатов: ни одежды, ни следа. Редакция NGS24.RU поговорила с представителем отряда «Поиск пропавших детей имени Оксаны Василишиной» о том, как стали искать Ирину, Сергея и пятилетнюю Арину Усольцевых и есть ли хоть какие-то шансы их найти.

Сергей и Ирина Усольцевы отправились в поход, прихватив с собой пятилетнюю дочку Арину и собаку Ладу. О своем путешествии женщина рассказывала в социальных сетях и делилась предвкушением от похода. Она сообщила, что муж моет машину перед дорогой, а для дочки возьмут хипсит (специальное устройство, чтобы нести ребенка на руках. — Прим. ред.). При этом у ребенка, как говорит Ирина на видео, был выбор — много идти ногами или остаться с бабушкой. Девочка выбрала пойти с родителями.

27 сентября Усольцевы приехали на базу «Геосфера», сняли домик-купол, переночевали. А на следующий день, 28 сентября, Сергей Усольцев, как рассказали корреспонденту NGS24.RU в СК региона, сдал ключи хозяину базы в 12 часов, спросил, как пройти к горам Буратинка и Мальвинка, и ушел. Они сели в машину и уехали.

Автомобиль потерявшейся в тайге семьи нашли на площадке, где туристы обычно оставляют машины. Местная жительница, по данным СК, видела, как они выходили на тропу к Буратинке. По ее словам, они были в облегченной светлой одежде. Женщина оказалась последней, кто видел их в той местности.

Вернуться туристы должны были через 3–3,5 часа. Именно столько занимает время пути по тропе туда и обратно. Однако поисковики не нашли ни единого следа семьи.

О том, что семья бесследно пропала, сообщил старший сын Даниил. Он обратился сразу в два отдела полиции — Березовский и Партизанский — 30 сентября. К поисковикам сообщение о пропаже семьи пришло только днем 1 октября. К поискам подключились сразу два отряда — «Поиск пропавших детей имени Оксаны Василишиной» и «ЛизаАлерт».

О первых днях поиска корреспонденту NGS24.RU подробно рассказала представитель отряда «Поиск пропавших детей имени Оксаны Василишиной» Светлана Торгашина. Они прибыли на место, где пропала семья, в 20:10.

— Ну, мы подъехали сначала к базе, потом поехали на место. Там деревня — деревней и не назовешь. Две базы отдыха, три, по-моему, двора и всё. И больше там ничего нет. И одна главная дорога, которая вот как раз и упирается в этот пятачок, где туристы автомобили оставляют. Всё, что на тот момент мы могли сделать, это отработать коптерами. У нас один с тепловизором, и плюс у нас есть обычный тепловизор, ручной, в виде монокля. То есть мы просматривали тепловизорами с земли, грубо говоря, и с воздуха. Плюс второй квадрокоптер — мы записали на него голосовое сообщение, которое транслировали, запуская его, насколько у нас хватало дальности, — описывает первый день поиска Светлана.

Волонтеры ничего не нашли в первый день. Поиски 2 октября уже вели на земле.

— Второго числа, в 8:30 группы начали [поиск], одни ушли с одной стороны, другие — с другой. Плюс потом присоединились к нам там же родственники, уж по этой тропе до Буратинки шли, — продолжает она.

При этом никаких версий о том, что могло произойти, у поисковиков на тот момент не было.

— Ну, случиться-то, по сути, могло всё что угодно. Мы добрались до конца маршрута с остатком 450 метров по курумнику и тормознулись. И обсуждение стало в плане того, что ну не пойдет сюда здравомыслящий человек, особенно с маленьким ребенком. Мы постояли, обсудили, но всё равно поднялись. И подъем достаточно тяжелый. Шел дождь. Что там было делать в дождь? А в дождь они сто процентов попали. Просто вопрос — на каком этапе пути.

То, что семью застала в лесу непогода, говорят и следователи. Это как раз та версия, которой придерживаются в ведомстве, — они могли столкнуться с непогодой и из-за этого заблудились. Возможно, глава семьи как опытный походник (так о нём отзываются близкие, со слов СК и поисковиков. — Прим. ред.) мог спрятать семью от холода в каком-нибудь самодельном укрытии или в расщелине. Что могло случиться дальше, никто не знает и никаких предположений не высказывает. При этом, как говорит Светлана Торгашина, в той местности есть расщелины, в которые можно было провалиться. И все такие места проверяли с тепловизором. Результатов, как известно, никаких.

Несмотря на сложный ландшафт, поисковики стараются осмотреть максимально всё:

— В той местности цепью ходить очень проблематично, потому что и камни, и бурелом, и всё это под горку либо в горку. Там, если смотреть треки, уже исхожено всё, — говорит Светлана Торгашина.

И даже версия про то, что семья столкнулась в лесу с хищниками, не кажется поисковикам правдоподобной:

— Но опять же, если всё-таки попали под медведя… А вещи где? Вот это нас смущает, что нет вещей. Кусок какой-нибудь тряпки, но остался бы, — рассуждает поисковик.

Светлана во время поисков 2 октября услышала звук, похожий на лай собаки.

— Это было второго числа, по времени я вам точно не скажу. Не вспомню сейчас. То есть, получилось, вертолет пролетел в одну сторону над нами и вернулся обратно. Когда он пролетал над нами, приближаясь к нам, мы услышали лай одиночный. Вертолет ушел дальше, мы услышали еще раз, причем это лай маленькой собаки. Тут же я передала в рацию, спросила, есть ли связь с вертолетом, включила программу, отбила точку, передала по рации координаты, чтобы передали вертолету. И буквально там 3−4 минуты, вертолет вернулся на эти координаты. Он очень долго кружил над нами. Но отклика больше не было. Поднялись следом родственники. Мы объяснили, что слышали лай собаки. Сын сказал, что собака от родителей далеко не отойдет. Мы и звали, мы и причмокивали, и пытались ее приманивать. Больше отклика не было. Но там вот это искажение звука есть, было непонятно, откуда он пришел, этот звук.

При этом, по словам Светланы, лай отчетливо услышали все, кто был там.

Исчезновение семьи в лесу уже называют загадочным: ни следов, ни вещей туристов — поисковики не нашли ровным счетом ничего. Однако Светлана, как опытный поисковик с 13-летним стажем, уверена — все исчезновения в лесах можно так назвать.

— А лесные — они все загадочные. У нас каждый год в сезон от двух до четырех человек, как минимум, остаются навсегда в лесу. Умирают от переохлаждения или натыкаются на диких животных. Обезвоживание, переохлаждение, проблемы с общим физическим здоровьем. Почему мы неоднократно размещаем напоминалки для родственников о том, что если идет пожилой человек, да не важно, пожилой или не пожилой, в любом случае в лес идете, да возьмите вы с собой хотя бы элементарное лекарство. То, которое вы обязаны принять через, допустим, два-три часа. У нас же как люди идут в лес, особенно в возрасте? «А, я ненадолго сбегаю, посмотрю, есть ли там ягодки, есть ли там грибочки». Всё, побежали. И вот вовремя не принятые, допустим, лекарства, либо на улице погода, допустим, жара, одеты не по погоде, и всё. Вот результат, как правило, — заключает Светлана.

Светлана во время нашего разговора обратила внимание на то, что в это время года одна и та же местность в тайге бывает разная.

— Мы когда заходили [на Кутурчинское Белогорье], в низовьях лежал снег. То есть местность выглядит одним образом. Когда мы ходили по лесу, было солнышко. Соответственно, в низине снег растаял, где солнце попадало. И вот мы обратно возвращаемся, я понимаю, что мы идем правильно, что тут дорога одна, но она другая. Она визуально меняется. То есть почему у таежников, кто до изб ходит, у них тропы мечены? Они делают зарубки, например, либо повязывают какие-то шнурочки, ленточки. Потому что они хоть и ходят туда десятилетиями, но бывает, что тоже сбиться с пути могут.

На вопрос, не теряют ли поисковики надежду найти Усольцевых, Светлана отвечает уверенно, но уже не так бодро, как в первые дни поисков, когда мы разговаривали:

— Но найти-то надо в любом случае. Остановить сейчас поиск? А вдруг они еще живы. Я думаю, что тут до какого-то логического конца поиск в любом случае будет продолжаться.

На утро 6 октября, по данным МЧС, поиски ведут 356 человек. Люди приезжают из разных регионов по зову сердца: Томск, Омск, Кемерово, Москва, Новосибирск, а также волонтеры из соседней Хакасии. Никакой информации о прекращении поисков нет.