«На моем первом вызове мужчине оторвало голову». Югорские спасатели рассказали о своей работе

Максим Евсеев и Павел Келимбет спасают людей уже больше 10 лет. Павел с детства мечтал спасать чужие жизни. Сначала работал в МЧС, но после 2013 года, когда убрали звания, перешел в службу спасения. Максим Евсеев работает в службе 10 лет, на какое-то время он увольнялся и пытался заняться бизнесом, но вернулся к работе из-за стабильности.

4 декабря оба спасателя одними из первых приехали на место взрыва бытового газа в многоэтажке на Мира, 6а. В той жуткой трагедии погибло 10 человек. Максим и Павел выводили жителей уцелевших квартир, а позже извлекали тела погибших.

— У нас часто так бывает, что «железяка» (так спасатели называют телефонного робота. — Прим. ред.) звонит и нам нужно в любое время приехать в службу — это учебная тревога, где фиксируется время явки. В этот раз был очередной звонок, но уже реальный. По пути мы поняли, что случилось что-то серьезное, но уже на месте поняли, насколько масштабна трагедия, — рассказывает Максим Евсеев.

Мужчины рассказывают, что во время работы им приходится отключать все эмоции — они только мешают работать. Но после некоторых трагедий иногда накатывают чувства. С ними приходится справляться самим, кадровых психологов в службе нет.

— Это чисто закалка, морально-психологическая закалка, в момент ЧП эмоции очень сильно мешают, тебе нужно выполнять работу в первую очередь. Приходят новички, им очень тяжело. На моем первом вызове было ДТП, где мужчине оторвало голову, конечно, было потрясение. Но ты понимаешь, зачем ты сюда пришел. Очень тяжело, когда гибнут дети, как на Мира, 6а, — говорит Максим.

Павел Келимбет был на смене 9 сентября 2017 года, когда груженный песком КАМАЗ протаранил пассажирский поезд. В жуткой аварии погибли 2 человека, одной из погибших оторвало ногу. В поезде тогда находились более 270 человек, среди них было много детей.

— Очень многих зажало, они кричали от боли. Нужно было работать быстро. Такие моменты действительно в голову врезаются. Очень много крови, травмированных людей, но учишься справляться и с этим своими силами. Очень радует, когда всё же получается человека спасти, — добавил мужчина.

— В нашей работе есть очень сложные моменты. Например, ДТП, когда человека зажимает в металле либо отрывает конечности. Нужно не только извлечь, что бывает крайне сложно, но и успокоить человека. Некоторые кричат, руками машут из-за шока. Наша задача еще и успокоить, — рассказывает Максим Евсеев.

Мужчина вспоминает историю, как Land Cruiser Prada влетел под кран, автомобиль накрыло стрелой, а внутри зажало мужчину.

— Там крюком снесло половину машины. Когда мы его извлекли, он еще был жив, но вскоре скончался. Очень жаль было, долго его извлекали, потому что очень сильно был поврежден автомобиль, — говорит Евсеев.

В летнее время спасатели часто выезжают на водоемы искать пропавших людей, обычно это дети или те, кто пошел купаться в алкогольном опьянении, их обычно находят быстро. Зимой и весной же ситуация осложняется.

Одна из самых запоминающихся историй для Максима Евсеева — поиск утонувшего на реке Оби мальчика, которого искали около двух лет.

— Они играли с друзьями на реке, и один не заметил проталины, он провалился. Течение в реке очень сильное, и против него плыть бессмысленно. Мы искали его сначала три дня, потом поиски продлили до месяца. Акватория реки очень большая, это осложняет поиски, — говорит Евсеев.

Тело мальчика всплыло лишь спустя два года, весной. Оно зацепилось за корягу.

Иногда спасатели выезжают на весьма необычные вызовы. По словам сотрудников службы, бывает и так, что причиной звонков на 112 становится банальная человеческая глупость. Например, спасателям приходится искать наркоманов, которые приняли дозу, ушли гулять по лесу и заблудились.

— Не скажу, что это сейчас так часто бывает, но пару лет назад было много таких случаев. Когда их отпускать уже начинает, то понимают, что заблудились, звонят нам — ищем и, если нужно, передаем медикам. Самые сложные из вызовов по наркоманам, когда человек под спайсом. У них столько сил и энергии, что они могут скакать по балконам с внешней стороны здания, а мы по квартирам бегаем. Нам объясняли медики, что пульс в тот момент у них под 300 и мозг буквально закипает, они не чувствуют страх и боль. Их тяжело догнать, а тем более удержать. Бывает такое, что и режут себя. Один у нас вырезал кусок шеи, другой ножницами все вены перерезал. Мы заходим, а там исчадие ада. Это, конечно, тоже запоминается, — вспоминает Евсеев.

Павел Келимбет вспоминает о работе в новогоднюю ночь, когда на вызов пришлось ехать в местное кафе, где девушке зажало палец дверью в уборной.

— Она зашла буквально на пару минут в кафе в туалет и по пути подрезала одну из бутылок на столе, решив ее быстро выпить в туалете. Но с замком что-то случилось, и палец у женщины застрял в двери. Она никак его не могла вытащить, и пришлось звонить нам. Пока мы приехали, палец девушки опух, а у дверей столпилась очередь из посетителей. Палец удалось спасти, девушку вывели из туалета. Такие смешные истории у нас бывают тоже, — вспоминает спасатель.

Среди всех историй, которые вспоминают спасатели, немало и счастливых. Люди несут им конфеты, пироги и просто благодарят. По словам мужчин, на вызовах к ним относятся лучше, чем к сотрудникам иных ведомств, в том числе и полиции.

Максим Евсеев вспоминает два особых случая на выездах. Один из звонков на 112 был от 81-летней женщины, которая провалилась в подвал гаража, сломав обе ноги. По словам спасателя, женщина отправилась туда за картошкой.

— Дело в том, что звонок оборвался и она не успела сообщить, в каком гараже именно находится, только сказала, какой кооператив. Наше оборудование тоже не может точно определить место, только примерно. Нам пришлось весь кооператив проверять. В какой-то момент я увидел буквально на пару сантиметров приоткрытую дверь. Так и нашли, извлекли и отправили в больницу.

Иногда спровоцировать происшествие может простой дверной звонок. Так у службы спасения Нижневартовска появилась история про чудесное спасение 11-летнего Егорки. Мальчик-подросток закрылся в квартире и уснул. Его мать сильно паниковала и очень долго жала на советский дверной звонок, который в конечном итоге загорелся. Спасатели уже в дороге узнали, что едут на пожар.

— Мы вскрыли двери и увидели, что очень много едкого дыма из-за того, что загорелся натяжной потолок. Мы выбили стекла, чтобы хоть немного было чем дышать, менялись каждые три минуты. Мальчика нашли достаточно быстро, он был почти серого цвета, даже зрачки у него были мутные — вынесли на улицу, сделали массаж сердца — ожил. Это, наверное, самая хорошая история, после которой ты понимаешь, что не зря живешь, — говорит Евсеев.

— Мы нашли женщину на Мира, 6а, она была между плитами, мы очень боялись, что ее задавит вместе с нами, — сверху висела плита на одной арматуре. Там был полностью обвал с пятого по первый этаж, а женщину спасло, что ее накрыло металлической спортивной стенкой, которая и удерживала плиты, которые были сверху. Нам помогли пожарные, которые напилили из ограждений труб НКТ. Нам удалось вытащить ее, отделалась только ожогами ног, ей одной повезло, — вспоминает Павел Келимбет.

Работа спасателей сопряжена с постоянным риском. Нередко сотрудники службы на вызовах травмируются или умирают. Профессия спасателя традиционно входит в топ самых опасных профессий мира. Однако Росстат в 2022 году не включил ее в топ-5 самых рискованных в России.

По словам самих специалистов службы спасения, в каждом городском отделении есть специальная доска памяти, где висят фотографии тех, кто погиб, пытаясь спасти чужие жизни.

— У нас таких ребят двое. Они погибли, когда пытались вытащить двух рабочих из подвала строящегося дома, куда весной проник метан. Сначала один туда спустился зачем-то, потом второй — оба упали. Вызвали спасателей, и они тоже спустились туда, потому что никто не знал причины произошедшего. Смерть моментальная от отравления.

Наши собеседники утверждают, что никогда бы не променяли работу в службе спасения на кабинетную должность из-за удобного графика, а самое главное — из-за нужности профессии людям.

— Я учился на газосварщика в профессиональном лицее, потом уже после армии устроился в пожарную охрану. Когда в Нижневартовске появилась служба спасения, я перешел туда, пытался заниматься предпринимательством, но потом всё равно вернулся. Я бы не смог работать на какой-то планктонной должности, даже если бы зарплата была на порядок больше, — говорит Максим Евсеев.

— Я работаю на двух работах, а иногда и на трех. У меня трое детей, и хотелось бы их обеспечивать всем необходимым, а еще путешествовать. Занимаюсь установкой дверей, а летом еще выхожу на подработку на частную базу отдыха, тоже спасателем. Я не рассматривал варианта поменять работу, не смогу сидеть в кабинете. Но если зарплата стала бы выше, а цены ниже, то, конечно, не отказался бы, — шутит Павел.

Павел Келимбет отметит этот Новый год на работе, у Максима Евсеева смены с 31 декабря на 1 января нет — он встретит праздник дома, если «железяка», конечно, не объявит тревогу.