Сургут — край суровых зим. Чтобы проводить захоронения в холодное время, летом здесь заготавливают грунт и выкапывают дополнительно 600 могил. С каждым годом это становится делать всё сложнее, поэтому поднимается вопрос об альтернативных способах захоронения. В Сургуте такая возможность есть: почти 17 лет назад здесь начал работать крематорий. О нем видеообзор записал Борис Якушин.
Первую кремацию провели в декабре 2004 года. Сегодня, рассказывают сотрудники, кремировали более 8 тысяч тел. Услугами пользуются не только жители Сургута и близлежащих городов. Привозят тела из Тобольска, Салехарда, Нового Уренгоя.
В сравнении с новосибирским или нижегородским крематорием эта цифра небольшая. Борис Якушин уверен: так происходит, потому что далеко не все знают, как проходит кремация и нужна ли она вообще.
— За первое полугодие этого года мы видим, что количество кремаций увеличивается. Сейчас провели порядка 700 погребений, — рассказывает Игорь Фурив, директор МКУ «Ритуал». — Я считаю, дело не только в пандемии. Меняется отношение людей к такому способу погребения.
Впрочем, мириться с таким способом захоронения готовы еще не все.
— Был случай перед кремацией: вроде бы и прощание прошло, и отпевание, все уже смирились с таким способом погребения. Но нашлась родственница, которая не особо этого хотела. Она меня дергала, гроб не отдавала, — делится Антон Шайдулин, оператор крематория. — Но мне надо выполнять свою работу. Когда она поняла, что меня не остановить, плюнула мне в спину. И не обидишься ведь!
Сургутский крематорий — аккуратное и компактное здание площадью чуть более 1000 кв. м. Он двухэтажный, но все кабинеты, зал прощания, кремационный блок разместили на первом этаже — в шаговой доступности.
— Оборудование установлено современное, территория чиста и ухожена, — рассказывает Борис Якушин.
Зал прощания тоже чистый и светлый. Скоро планируют ввести услуги церемониймейстера, чтобы достойно проводить человека в последний путь.
Цена кремации — 14 900 рублей. Это не самая низкая цена, но и не самая высокая. На Чернореченском кладбище есть колумбарная стена — туда можно поместить урну. Но многие, рассказывает Игорь Фурив, всё равно хоронят прах в землю к родственникам. Кто-то увозит урны в другие регионы.
— Я считаю, что помогаю людям, — рассуждает Антон Шайдулин. — Это такая же помощь, как на похоронах — это огненное захоронение. Люди тоже приходят к нам со своими проблемами, сложностями. Стараемся как можем им помочь — кроме нас этого никто не сделает.
