«Производительность труда не растет». Кто в России получает больше айтишников и почему они бегут из страны

Российские IT-специалисты воспряли духом. Мало того что они и в России зарабатывают больше всего среди представителей других отраслей. Так теперь еще и опять массово стали покидать страну в поисках лучших условий работы за границей.

Иностранные компании, особенно из Китая, Европы и США, активно возобновили наем российских специалистов. По данным «Коммерсанта», в прошлом году было трудоустроено около 5 тысяч российских айтишников — вдвое больше, чем в 2023 году. Несмотря на это, в Минцифры подчеркивают, что говорить о массовом исходе не стоит.

По данным сервиса SuperJob, зарплаты в IT-сфере продолжают расти, однако темпы прироста замедляются. В частности, в Москве айтишники делят пальму первенства по размеру зарплат с коммерческой медициной. При этом топ-10 самых высоких медианных зарплат на российском рынке труда на две трети состоит из разных айтишников (например, программистов).

Скажем, разработчики на языке Kotlin получают в среднем 360 тысяч рублей в месяц. Правда, прирост зарплат стал более скромным: например, увеличение на 20 тысяч рублей для программиста Java составило лишь 7%, тогда как у рабочих-монтажников этот показатель разогнался до 20%.

Аналитика платформы HeadHunter показывает, что средняя зарплата в IT-сфере России достигла почти 100 тысяч рублей, а максимальные зарплатные предложения доходят до 240 тысяч. В апреле работодатели искали более 42 тысяч IT-специалистов, однако спрос на них снизился на четверть (26%) по сравнению с предыдущим годом.

При этом работодатели стали более требовательными к кандидатам: они ищут специалистов с практическим опытом и отдают предпочтение выпускникам и студентам топовых вузов. Интересно, что работодатели стали на 16% чаще предлагать удаленную работу — за год такая «прибавка» к зарплате составила 21 тысячу рублей.

— В целом дефицит кадров в IT-отрасли составляет порядка 140 тысяч. Мы видим точечные случаи сокращения на рынке труда, но они пока далеки от критического объема, после которого начинается стагнация, и IT-рынок всё еще сохраняет свою актуальность, — говорит MSK1.RU директор по информационным технологиям «БКС банка» Дмитрий Сыцко. — По экспертной оценке, около 10% составляет общий объем частичной занятости (совместительство, фриланс, гражданско-правовые договоры).

О повышении зарплат грезят не только айтишники. В условиях, когда растут цены на всё (от картошки до машин и недвижимости), растет спрос на хороших менеджеров по продажам. Скажем, в Санкт-Петербурге продажник уже стал самой востребованной профессией — 2025. Программисты лишь на втором месте.

А вот в Москве даже врачи в коммерческих клиниках могут зарабатывать больше айтишников и финансистов. За прошлый год зарплатные предложения в частных клиниках столицы подскочили почти на 10%.

— Главный стимул для увеличения фонда оплаты труда на предприятиях — это потребность в кадрах, — объясняет логику гигантских зарплат автор просветительского проекта для малого бизнеса #мспживи Наталья Горячая. — Если рынок скуден, то зарплату надо повышать, чтобы привлечь нужного специалиста. Если рынок наполнен кандидатами, то зарплату можно как минимум не повышать, а то и снизить. Но возможности бизнеса не безграничны. Если крупные компании могут позволить себе большие зарплаты, то у малого бизнеса резервы под повышение зарплаты не безграничны — ведь чем больше фонд оплаты труда, тем больше налоговая нагрузка на него.

— Производительность труда в России не растет, а кое-где даже падает! — говорит член Центрального совета независимого профсоюза «Новый Труд» Анатолий Баранов. — Даже согласно прогнозу Минэкономразвития, среднемесячные номинальные зарплаты за пять лет вырастут на 51%, а реальные доходы — на 20%. Картина, в общем, понятная любой домохозяйке: номинально зарплата за пять лет подрастет в полтора раза, но купить на нее можно будет примерно столько же мяса, кефира или тех же штанов. Конечно, бывало и хуже.

— Например, в начале девяностых?

— Да, при Гайдаре номинальные зарплаты хоть и увеличивались, но покупательская способность рубля падала еще быстрее: за квартал он обесценивался вдвое. Это было очень плохо: любые инвестиции в производство сгорали, не успев принести прибыль. Сейчас до такого не дойдет. Но в общественном производстве наметилась четкая стагнация — особенно в отраслях, связанных с потребительским спросом. Конечно, в оборонно-промышленном комплексе есть рост, но снарядами потребительский спрос не удовлетворишь.